Новости общество Мир - iCity.life Белгород

В 6:40 утра трижды звучит клаксон. «Газ!», кричит человек в каске и люминесцентном жилете. Раздается шипящий шум, и гелий начинает течь. Из баллонов, уложенных бревнами на ближайшем грузовике, газ перетекает через ряд шлангов, пока не окажется на высоте 14 метров, а затем через медную трубку в верхнюю часть пластиковой трубки, нависающей над землей как отброшенная кожа змеи, ожидающая выделки.

Так начинается среда в конце июня в Виннемукке, одиноком шахтерском городке на севере штата Невада, который чудом избежал забвения, расположившись на шоссе I-80. Среди немногочисленных достопримечательностей в Виннемукке находится испытательный полигон для ProjectLoon, грандиозного проекта, запущенного в 2011 году, который должен обеспечить интернетом те места на земле, куда обыкновенно трудно пробраться с сотовыми вышками и проводами. Вместо того, чтобы строить и поддерживать наземные структуры с дальностью действия всего в несколько километров, Loonзапустит несколько воздушных шаров с антеннами на высоту 18 000 метров, каждый из которых будет проливать благие килобайты на площадь порядка 3000 кв. км.

Что делают в секретной лаборатории Google?

Не то чтобы в северной Неваде что-то было. Но именно это и нужно, если вы хотите запускать огромные, лучащиеся Интернетом воздушные шары на 18 километров в небо.

Loonпроходит испытание в Виннемукке по большей части из-за чистого неба и потому что поблизости есть аэропорт, который может принять частные самолеты из Пало-Альто. В данный момент команда испытывает новую итерацию своей системы коммуникации.

Спустя полчаса воздушный шар готов отправляться. Он удерживается на месте красной горизонтальной панелью и защищен от ветров стенами с трех сторон. По команда инженера вся эта структура, известная как «Большая птица», поворачивается на 90 градусов влево. Будто Рафики, держащий новорожденного Симбу в стартовой сцене «Короля-льва», несколько манипуляторов-кранов выталкивают воздушный шар вверх. Поскольку он уносит с собой ценный груз — ассортимент солнечных панелей, антенн и различной электроники — на секунду он замирает. А затем уносится ввысь, поднимаясь со скоростью 300 метров в минуту.

Несмотря на происходящую рутину, выглядит это красиво. «Никогда не надоедает», говорит Ник Коли. «Ни-ког-да».

Когда Коли присоединился к зарождающемуся Project Loon в 2012 году, его работа заключалась в том, чтобы искать по миру и собирать упавшие воздушные шары, от пустыни Мохаве, сельской Бразилии и до берегов Новой Зеландии. Loon был частью Google X, ответвлением поисковика, задачей которого была разработка необычных проектов, которые должны были решать извечные проблемы по-новому. Одним из таких проектов были самоуправляемые автомобили. (В 2015 году, после реструктуризации Google, в ходе которой появилась родительская компания Alphabet, Google X переименовали в X).

Коли — не самый обычный «гуглер» — удивительным образом пережил этот апокалипсис. Он не смог поступить в школу медицины, поэтому обучился на техника в отделении неотложной помощи — собственно, именно этот навык в сочетании с лицензией пилота и восемью годами опыта поисково-спасательных операций в Сьерра-Неваде и помог ему попасть в Loon. Этот практический набор и оперативные навыки сделали его одним из тех людей, которые могут не только сидеть за компьютером и нажимать кнопки, как большинство в Alphabet.

Заручившись поддержкой и ресурсами Alphabet, Коли (который теперь управляет летными операциями) наблюдал, как развивается Loon, сперва просто глядя на воздушные шары, пролетающие сотни километров, а затем и запуская их, как ни в чем не бывало. Это еще один шаг на пути к реализации сложной системы Loonв будущем.

Сегодня X делает большой шаг вперед в этой миссии, объявляя, что Loon «выпускается» — становится самостоятельной компанией под зонтиком Alphabet. Наряду с Wing, еще одной инициативой X по доставке товаров силами автономных дронов, Loonначнет выстраивать собственную команду, HRи PR. Руководители получат бейджики CEO, а сотрудники поучаствуют в доле компании, если она преуспеет. В конце концов, генерировать выручку и извлекать прибыль так же важно, как менять мир.

Loonи Wingдалеко не первые проекты, получившие дипломы из рук X (сотрудники на самом деле получают эти дипломы). В 2015 году создание контактных линз для наблюдения за уровнем глюкозы в крови позволило осуществить огромный скачок вперед. А в декабре 2016 года прорыв осуществили самоуправляемые автомобили имени Waymo. Проект кибербезопасности Chronicleполучил автономию в январе.

Двойной выпуск Loonи Wing­– больших, амбициозных проектов – является переломным для X и, возможно, знаменует момент, когда секретное подразделение исследований и конструирования начинает хорошо выполнять свою миссию. Для технологического гиганта, который сделал миллиарды долларов на рекламе, X– это не просто мусоросборник необычных проектов, которые не вписываются в корпоративную структуру. Это попытка  найти формулу выпуска революционных продуктов, которые не просто показываются на экране, но взаимодействуют с физическим миром. Запуская Loonи Wingв мир, X должна будет понять, сможет ли она высидеть новые Google– и поместить Alphabet во главу отрасли, которой еще не существует даже.

Но попытка Alphabet создать новое поколение компаний-фриков вызывает два вопроса. Может ли это чудище расти экспоненциально? А кому это нужно?

Лаборатория Loonв штаб-квартире X в Маунтин-Вью буквально набита результатами поколений взлетов и падений. Loonоснован на простой идее – заменить наземные сотовые вышки летающими воздушными шарами – но эта простая идея открывает ряд технических проблем. В 2013 году, после года работы, воздушные шары все еще имели дурную привычку лопаться или падать на землю через пару дней. (Они несли парашюты, которые смягчали удар электроники о землю, а команда предупреждала центр управления полетами о падении шара). До того, как установка запуска стала похожа на ту, что назвали «Большой птицей», процесс запуска был похож на то, как кучка детей пытается запустить воздушного змея, но случайный порыв ветра ставит крест на затее.

Теперь специально разработанная «мать всех ящиков» сохраняет систему в безопасности во время транспортировки. Ключевые компоненты едут в серебряном коробе из металлизированного пенополистирола, который отражает солнечный свет и сохраняет тепло. 30-метровый плоский сканер исследует полиэтиленовое полотное на предмет микроскопических дефектов, которые могут сократить выживание воздушного шара на высоте 18 километров с нескольких месяцев до пары дней. Картографическое ПО отслеживает движение потоков воздуха над континентами и океанами, и машинное обучение определяет потоки ветра, которые нужно использовать для достижения заданной цели. Все эти инструменты позволили команде запускать по воздушному шару каждые полчаса и поддерживать их в воздухе шесть месяцев или больше.

Такого рода разработками занимается лаборатория X. В течение шести лет инженеры и конструкторы Loon и операторы по восстановлению воздушных шаров не беспокоились о потоках финансирования или поиске людей, которые будут выжимать все из HRили PR. Они получили доступ к экспертным знаниям машинного обучения Googleи к «кухне дизайнеров» — огромному пространству для прототипирования любого механического устройства, о котором только можно мечтать. У них не было подробного бизнес-плана, выручки или прибыли. Им было позволено пытаться снова и снова, переживая неудачи, каждый раз приобретая немного знаний.

Главный шеф X Астро Теллер делает из X место, в котором будут улучшать мир, однако он не скрывает преимущества для Alphabet, включая новые поток доходов, стратегические преимущества и ценность для HR. И хотя он не раскрывает бюджеты или затраты на сотрудников «лунной» лаборатории, он также ясно дает понять, что, независимо от того, сколько, по вашему мнению, тратит лаборатория X, это мелочи в сравнении с ценностью, которую она создает.

Все команды в лаборатории X, которые борются за создание удивительных проектов, ошибаются по-своему, однако имеют неприкосновенный статус. Приветствуются любые идеи, предлагающие новые способы решения старых проблем. Идеи приходят отовсюду. Некоторые рождаются в светлых умах разработчиков. Другие подкидывают Теллер, Ларри Пейдж или Сергей Брин. Сотрудники X рыщут в академических работах и собирают конференции в поисках благодатной почвы, в которую можно опустить семя идеи. Один из неназванных проектов родился в ходе интервью ученого с NPR: кто-то в X услышал и предложил присоединиться к работе.

Откуда бы они ни являлись, большинство идей сперва проходят через команду быстрой оценки. Эта небольшая группа собирается пару раз в неделю, но не для того, чтобы защищать идеи, а для того, чтобы уничтожать. «Первое, о чем мы спрашиваем: возможна ли реализация этой идеи с технологиями, которые будут доступны в ближайшее время, и решает ли она нужную часть реальной проблемы?», говорит Фил Уотсон, руководитель команды. Нарушение законов физики – однозначный отказ. «Вы не представляете, сколько вечных двигателей нам предлагали», говорит он.

На этих встречах беспрепятственные размышления в заполненных дымом общежитиях сочетаются с жесткой строгостью защиты диссертации. Команда рассматривала выработку энергии из лавин (неосуществимо), размещение медного кольца вокруг Северного полюса для выработки электричества из магнитного поля Земли (слишком дорого) и строительство прибрежных портов для упрощения судоходной логистики (кошмар регуляторов). Обсуждали даже работу над устройством для создания невидимости. Технологии вроде бы позволяли. «Мы говорили: да, давайте сделаем это, это же круто, но нет, мы не можем сделать этого, потому что от него будут только проблемы, да и решения проблем оно не предоставит», говорит Уотсон. «Толькопреступникампомоглибы».

Идеи, которые прорываются через бюро первичной оценки, попадают в «литейную», где глава еще не оперившегося проекта прорабатывает вопросы и функции бизнеса, который создает; обычно инженеры над этим не работают. На этой стадии вопросы решает Оби Фелтен, которая пришла в X в 2012 году, проработав годы над выпуском продуктов Googleв Европе.

В первую свою встречу с Теллером Фелтен узнала все, что готовит секретная команда X, включая воздушные шары и дроны доставки. И она начала задавать вопросы, которые ожидаешь от человека, который запускает продукты. Насколько юридически обоснован залет воздушного шара на территорию другой страны? Какие вопросы по части безопасности? Будете ли вы сотрудничать с сотовыми компаниями или конкурировать с ними?

«Астро посмотрел на меня и сказал: ух ты, на самом деле никто не задумывается над этими проблемами. Тут только инженеры и ученые, которые только и думают о том, как заставить шары летать».

«Литейная» использует этот интенсивный допрос, чтобы искоренить все, что может убить проект далее по течению, прежде чем X вольет в него груды денег и кучу времени. Взять, к примеру, Foghorn, попытку X создать безуглеродное топливо из морской воды. Технология была потрясающей, проблема, которую она решала – огромная, но прошло два года и команда осознала, что нет никакого способа конкурировать с бензином по стоимости, а технологии были ближе к стадии исследований, нежели разработки. X убила Foghorn, выдала всем в команде бонусы и сказала им работать над чем-нибудь другим. В идеале, «Литейная» должна гарантировать, что неспособные проекты будут задушены как можно быстрее.

Предпосылка простая: чем скорее вы убьете одну идею, тем быстрее потратите время и деньги на следующую. Попытка изменить мир и создать огромные новые компании означает отказ от традиционных признаков прогресса. Единственное, что поможет добиться успеха – это обнаружить, что из того, что вы делаете, наиболее вероятно обречено. Потому что как только вы от него избавитесь, останется только движение вперед.

Любой проект, который надеется пройти квалификацию в лаборатории X, должен попасть в центр диаграммы Венна из трех кругов. Он должен решать огромную проблему. Он должен представлять радикальное решение. Он должен включать прорывную технологию.

Это определение, которое X использует для отделения дронов доставки от плащей-невидимок, не существовало в 2010 году, когда лаборатория только обретала форму. Все началось с эксперимента: Ларри Пейдж попросил Стэнфордского профессора информатики Себастьяна Труна сделать ему самоуправляемый автомобиль. На тот момент Трун знал об этой технологии больше любого другого: он помог Стэнфорду выиграть Darpa Grand Challenge 2005 года, гонку среди автономных видов транспорта на 200 с лишним километров по пустыне Мохаве возле штата Невада. Когда Darpaобъявила о новой гонке в 2007 году, Urban Challenge, агентство усложнило задачу, заставив транспорт блуждать по макету города, где ему нужно было соблюдать ПДД, разметку и парковаться. Стэнфорд занял второе место, и Трун, который уже работал с Google, поступил на работу в компанию на полную ставку и помог разработать Street View.

Соревнования Darpaдоказали, что автомобили могут ездить самостоятельно, но больше гонок не проводилось. Американские автопроизводители сосредоточились на том, как бы пережить экономический коллапс, куда уж говорить о разработке технологий, которые могут уничтожить их бизнес. Googleбыла компанией-производителей ПО, но у нее были горы налички, и было понятно, что эта идея обладает потенциалом спасения жизней, генерации стабильного притока выручки и расширения владений Googleза пределы мобильных технологий.

Поэтому Трун тихо собрал команду и отказался от видных академиков в пользу молодой команды, ветеранов Darpa Challenge, с менее жесткими понятиями невозможного. Пейдж поставил перед командой собственное условие, отметив 2,5 тысячи километров калифорнийских дорог, на которых он хотел видеть автомобили с самостоятельным управлением.

Этот переход в физический мир дал Google свежую почву для работы, поскольку основными проектами компании за пределами ее центрального бизнеса были Gmail, Google Maps и Google Books — классные штуки, но все еще программные. А наглые Toyota Prius, рассекающие самостоятельно по улицам Маунтин-Вью, только подливали масла в огонь нулей и единиц. Но самоуправляемые автомобили все-таки появились в рядах Google. Поиск же подобных по сложности, серьезных проблем требовал определенной инфраструктуры. Пейдж сделал Труна первым в компании «директором по остальному», чтобы тот занимался всем тем, что не интересовало инвесторов. Поскольку Трун сосредоточился на самоуправляемых автомобилях, его со директор Астро Теллер принял на себя бразды правления корабля без особого пункта следования.

В одной из первых бесед с Пейджем, Теллер попытался прояснить ситуацию. «Я спросил: мы инкубатор?», говорит Теллер, откинувшись в кресле. Не совсем. Но и не исследовательский центр. Они создавали новый бизнес, но это было не самое точное определение их работы.

Наконец, Теллер подобрал неожиданное слово. «Мы тычем пальцем в небо?», спросил он Пейджа. «Да, именно так», ответил Пейдж.

Создание исследовательского подразделения для создания новаторских продуктов является основной компаний, ценность которых неразделима с их способностью к инновациям. Эта традиция восходит еще к Bel lLabs, основанной в 1925 году AT&T и Western Electric. Созданная множеством умнейших ученых в стране, лаборатория Белла известна созданием транзистора, основы современной электроники. Она также помогла в разработке первых лазеров и дала начало полю информационной теории, которое создало математический фреймворк для понимания передачи и обработки информации. Восемь Нобелевских премий, три награды Тьюринга, операционная система Unix и язык программирования C++ тоже заслуги Bell Labs.

Широкий подход был ключом к успеху Bell Labs. Не было никакого способа узнать, как будет выглядеть следующий прорыв, поэтому не было необходимости требовать подробного плана действий. Его руководителей вполне устраивала «неопределенность в отношении целей», пишет Джон Гертнер. «Сотрудники Bell Labsбыли готовы изучать все, что отдаленно  связан с человеческими коммуникациями, будь они завязаны на проводах, на радио или на записанных звуках, визуальных изображениях».

И все же Bell Labs работала по определенным правилам. Ее самым ценным инструментом были фундаментальные исследования. Ученые Bell Labsпровели годы, изучая основы химии, физики, металлургии, магнетизма и других дисциплин в поисках того, что можно было бы монетизировать. И хотя «человеческие коммуникации» это широкое определение, их работа не выходила далеко за пределы того, что могло бы улучшить бизнес AT&T, который представляли телефоны.

Кремниевая долина получила свою первую крупную инновационную лабораторию в виде исследовательского центра Xerox в Пало-Альто, в котором ученые выделялись не только своими научными достижениями, но и способностью брать существующие технологии и адаптировать их под новые цели, которые никто никогда не развивал. PARCсоздала первый лазерный принтер и Ethernetв 1970-х – начале 80-х и заложила основу для современной вычислительной техники, возглавив переход от перфокарт к распределенным интерактивным машинам – персональным компьютерам.

Но в Кремниевой долине лучше всего вспоминается, почему Xerox не воспользовалась этой работой. Лаборатория буквально изобрела графические пользовательские интерфейсы – те самые иконки на экране, которые управляются мышью – но именно Стив Джобс вывел их в массы. Боссы Xerox не проталкивали технологии, они просто не понимали, как это их касается, говорит Генри Чесбро, изучающий корпоративные инновации в бизнес-школе Хаас при Калифорнийском университете в Беркли. «Xerox искала вещи, которые подходят к бизнес-модели копира и принтера».

Предоставляя своим обитателям почти неограниченные права и, возможно, не такое уж неограниченное финансирование, X считает, что может создавать продукты и услуги, которые другие лаборатории никогда бы не обнаружили – или же отбросили. Она не проводит фундаментальных исследований, полагаясь вместо этого на другие учреждения (в основном правительственные и академические) для создания инструментов, применение которых она может представить. Она не пытается собрать умнейших людей в мире в четырех стенах и увидеть, что у них получится. И, что важно, она намерена расширять спектр бизнеса Alphabet, а не улучшать то, что уже есть. При всех этих нобелевских лауреатах, BellLabsимела ценность для своих владельцев потому, что делала телефонные звонки лучше и дешевле. Акционеры Xeroxприняли PARC, потому что она принесла им миллиарды долларов за счет лазерного принтера.

X не совершит таких ошибок, потому что ее задача не в том, чтобы сделать поиск лучше. Она должна гарантировать, что материнский корабль – Alphabet– никогда не прекратит расширяться.

Таким образом, проект X состоял не в том, чтобы первым в мире создать самоуправляемые автомобили, или запустить воздушные шары с интернетом, или развернуть автономные беспилотники. Его настоящая цель состояла в создании подразделения, способного воплощать такой бизнес. Фетишизация неудачи и любовь к идеям, которые заставляют всех смотреть вверх, даже если они падают вниз, все они служат этой единой цели: если вы не ошибаетесь постоянно и иногда даже по-дурацки, вы недостаточно стараетесь.

Это отлично подходит для Alphabetи людей, которым нравится идея самоуправляемых автомобилей (особенно тем, кто не умеет водить), или отслеживания здоровья при помощи неинвазивных датчиков, или чизбургеров и зубной пасты, которые не вносят свой вклад в выбросы в атмосферу.

Но Alphabet, через Google, уже оказывает огромное влияние на наши жизни: как мы общаемся друг с другом, как получаем новости, как прокладываем себе путь через пробки на дорогах. Для большинства людей жизнь будет намного сложнее без бесплатной электронной почты, подробных карт и бесплатного доступа к почти не ограниченной информации. X ищет возможность умножить это влияние за счет вывода его за пределы виртуального мира. Критики всегда называли Googleмонополистом. А теперь представьте, что его доминирование перейдет и на автомобили, на еду, на товары, в целом на физические вещи – в такой же степени, в какой мы зависимы от Googleв Интернете. Готовы ли мы принять Googleв каждом аспекте своей жизни?

Андре Прагер входит в комнату, толкая перед собой тележку с чем-то, похожим на мусор. В основном это вырезанные из картона кусочки, плюс несколько мешков пластиковых опилок. Прагер работал над двигателями Porsche. В свободное время он сделал цепную пилу с реактивным двигателем и Vespa с турбонаддувом. Сейчас он инженер-механик Wing, проекта по доставке силами дронов в X. В тележке – его неудачи.

Вскоре после того, как Wingзапустили в 2012 году, команда поняла, что приземление дронов на землю означает трату энергии на жадный к энергии вертикальный взлет. Нет, летательный аппарат вместо этого должен парить и опускать свой груз на землю – как-то так.

Первой попыткой команды была система на основе катушки, когда груз крепился к шнуру, который отстегивался бы от беспилотника. «Идея звучала прекрасно, потому что просто», говорит Прагер. Но на поверку все оказалось слоне: правильно замотать пакет очень трудно. Каждому пакету нужна была своя собственная система обмотки, и поскольку шнур шел в довесок к пакету, это был не лучший пользовательский опыт.

Они экспериментировали с менее сложными механическими системами, но ничего не получалось: либо пакеты не отцеплялись, либо крючок срывался, либо что-то ломалось. «И тогда мы сказали: а что, если убрать движущиеся части в принципе», говорит Тревор Шэннон, другой инженер-механик из Австралии, где испытывают Wing.

Эта мысль привела их к нынешнему дизайну, который по размерам и форме напоминает картофелину с выступом, который накладывается на упаковку. Его легко прикрепить вручную, и когда ценный груз попадает на землю, вес крючка естественным образом стягивает его. Прагеру нравится это скромное устройство. «Мы измеряем собственный успех тем, насколько безразличны люди при виде этого устройства».

Цель Wing – облегчить доставку для людей, чтобы не терялось время, и уменьшить выбросы углерода, которые связывают с перемещением вещей в автомобилях и фургонах. С 2014 года Wingзапускает пилотные программы по всей Австралии, сначала в Квинсленде, а затем в Канберре, в столице. Компания начала предлагать беспилотную доставку на ранчо в отдаленные районы и сейчас готовится начать полеты в пригороде ближе к городу.

Настоящим препятствием для масштабирования этой инициативы является не система доставки и не технологии: батареи и системы управления аэронавигацией добились достаточного прогресса в последние годы, чтобы управлять армадой дронов компаний доставки. Проблема в том, как делать это безопасно, особенно в переполненном, контролируемом воздушном пространстве над США и Европой.

Поэтому в 2015 году команда приступила к созданию системы управления беспилотным воздушным движением, которая соединила бы все ее самолеты и предоставила бы каждому беспилотнику свой собственный коридор от места выдачи груза до его назначения. Самое сложное в этом не разработка системы, которая будет отслеживать передвижение летательных аппаратов, а сделать так, чтобы все в небе работали на одной и той же системе. Wing работает с FAA и сделала части своей системы открытыми для всех, поэтому любой может включиться.

Самое веселое в этой проблеме то, что X создавали не для решения таковых. Эта проблема не требует работы инженеров или прототипирования с мозговым штурмом. Она требует тщательного выстраивания отношений и общения с регуляторами и конкурентами. И если Wingне заставит все это работать, под сомнением будет долговременное выживание идеи в целом.

Это означает изменение, которое должна принять новая компания, как и Loon: выпуск из Xозначает другое отношение к неудаче. Они становятся компаниями, которые должны преуспеть в традиционном смысле, предлагая реальные услуги и привлекая реальных клиентов с реальными деньгами.

Loonналетала более 18 миллионов миль (более 30 миллионов километров). Она обеспечила Интернетом Пуэрто-Рико после урагана Мария и Перу после разрушительного наводнения. Теперь же компании предстоит сделать кое-что посложнее. «Время вылетать из гнезда», говорит Аластер Вестгарт, ветеран телеком-индустрии, который пришел в Xполтора года назад и стал CEOLoon. Именно в его задачах будет наладить соглашения с провайдерами по всему миру и сделать так, чтобы воздушные шары объединили людей по всему миру. Важно оставаться дерзкими, продолжать внедрять инновации. В то же время, нельзя рисковать тем, что уже проделано.

X будет наблюдать за еще не оперившимися Loon и Wing по мере их выхода на рынок, но очень скоро переключит внимание на новые «выстрелы из пушки на луну». Пройдут годы, прежде чем интернет-воздушные шары и дроны доставки покорят небо или рухнут на землю.

Но в Виннемукке запущенный воздушный шар постепенно поднимается. Он направляется в пустыню и проведет ночь в этом районе, прежде чем отправиться в Денвер, а затем в Небраску. Ник Коли говорит, что там уже три воздушных шара, которые были запущены несколько месяцев назад из Пуэрто-Рико. Они находятся примерно на 0,005% пути к Луне, которая, по мнению всех, не так уж и далека.